'u^wjav..ЛЮДИ С БРОНЕВИКОВА. ВИНОГРАДОВ, бывший командир автомотобригады датый седеющий унтер. — Ну, я так скажу, годки. Не для того мы Николку «кровавого» скинули, чтоб новых хозяев себе на загривок сажать. И я чувствую, как медленно, но неуклонно поворачивается настроение. — А что командир скажет? — высокий испытующий голос перекрывает шум. Вот она последняя капля. — Товарищи солдаты! — несколько рук поднимают меня на броневик. — Никогда я против вас не шел. А сейчас, если вы против большевиков проголосуете, не будет нам пути, — чувствую, как поднимается единый захватывающий порыв. • Скажу коротко: да здравствует — власть Советов! — Ура-а! — рев голосов летит над городом. — За партию большевиков! Собрание делегировало меня и одного из водителей броневиков в Казанский воелно-революционный комитет. Узнав о решении «людей с броневиков», примкнули к большевикам и другие части Казанского военного округа. меня в Городке. Из Москвы я уехал за несколько дней до окончательной победы революции. ВСТРЕЧА С ЛЕНИНЫММОСКВА • Из Казани мне надо было возвращаться в город Городок. Ехали через Москву. Тут еще шли бои. Одну из схваток довелось наблюдать и мне. Это было на Пречистенке. Юнкера отчаянно защищали подступы к Александровскому военному училищу — штабу белых войск. Неожиданно из-за угла училища выскочил и понесся по улице, угрожающе фыркая и крутя плоской тупой башенкой, вражеский бронеавтомобиль. Красногвардейцы попрятались в окопы и подъезды. Вдруг броневичок задымил, еще раз фыркнул и остановился. И тотчас забился в истерике его пулемет. Под прикрытием его огня выскочил из машины, бросился к мотору водитель. Красногвардейская пуля срезала его наповал." Почуяв недоброе, прекратил огонь и вышел с руками, поднятыми вверх, пулеметчик. — Кто за рулем сидеть может? Есть такие? — крикнул командир красногвардейцев. Стоявший рядом со мной солдат вышел вперед. — А ну, садись, сейчас отряд в атаку пойдет, надо поддержать, — командир полез в башенку пулеметчика. Дверца броневика захлопнулась. Солдат дал с места полный ход. Плюясь свинцом, машина ринулась вперед. Проскочила по улице, вернулась, поливая очередями позиции юнкеров. Потом броневичок остановился за баррикадой, выжидая появления врага. Юнкера пошли в атаку. И снова водитель жал педаль газа, снова резали юткерские цепи очереди броневичка. Взятия Александровского училища мне видеть не довелось: дивизион ждалКАЗАНЬ —Всем, всем, всем!.. Временное правительство низложено... Власть в руках пролетариата и трудового крестьянства. На башне броневика — солдат с винтовкой и листом бумаги. Свет фар заливает его голубоватым потоком, далеко отбрасывая грозную тень. • И я спрашиваю вас, — солдат низ— ко наклоняется к темной настороженной массе людей, — с кем вы, люди с броневиков? С теми, кто пьет вашу кровь да еще для этого золотую посуду требует? Или вы с теми, кто за народ, за власть трудящихся? В октябре 1917 года 40-е отделение 10-го автобронедивизнона, которым я командовал, было расквартировано в Казани. Обстановка сложная. Контрреволюция делает все,. чтобы устоять на ускользающей из-под ног земле. Силой оружия пытается она подавить волю масс. Отделение колеблется. Командующий войсками Казанского округа приказал занять основные входы в город и «не пропускать в него взбунтовавшихся большевиков». Солдаты митингуют. — За кем мы, спрашиваешь?—задумчиво, словно самому себе, говорит бороРеввоенсовет республики назначил меня командиром автомотобригады. Штаб бригады размещался в доме № 19 по Трубному переулку в Москве. Этот дом достался нам в жутком состоянии. В короткий срок мы капитально отремонтировали его. И вдруг встал вопрос о передаче дома Народному комиссариату национальностей. Военное ведомство не соглашалось на это. Товарищ Сталин, бывший тогда наркомнацем, вынес вопрос на рассмотрение Совета Народных Комиссаров. И вот я как представитель Реввоенсовета — в Кремле. Лидия Александровна-Фотиева, секретарь Ленина, проверила мой мандат, выданный Реввоенсоветом, предложила подождать. С каждой минутой ожидания волнение охватывало меня все сильнее. Еще бы! Ведь сейчас я впервые увижу Владимира Ильича Ленина, человека, который привел нас к пролетарской революции, человека, чье имя всегда служило нам знаменем. Лидия Александровна просит меня пройти в зал заседаний. Открываю дверь, вхожу. Огромный стол. Много людей. Узнаю Сталина. Изза стола поднимается Владимир Ильич. — Вы —• Виноградов, командир автбмотобригады? Ленин! Вот он прямо передо мной, сотни раз виденный на портретах и все же какой-то незнакомый. — Да вы садитесь. Смущаетесь, что столько наркомов и все в одном месте? И сам засмеялся, пожал руку, сильно, по-дружески. От шутки и особенно от мужского крепкого рукопожатия сразу стало легко, свободно. Докладывал я уже не волнуясь, спокойно и коротко. — Ну что ж, — Владимир Ильич встал, — нам всем ясно, что у Наркомнаца помещение плохое. Но нельзя забывать одного. Красноармейцы! О них надо позаботиться, их надо устроить в первую голову. А уж когда устроим, тогда и дом передадим Наркомнацу. Вношу предложение: квартирной комиссии подыскать помещение для автомотобригады. — Сделал паузу, огляделся. — Возражений нет, товарищи? — И Сталину: — А вам, Иосиф Виссарионович, придется подождать немного... А вскоре я видел Владимира Ильича на митинге накануне отправки воинских частей на польский фронт. Он говорил, сняв кепку, коротким жестом подчеркивая слова. И было видно, что этот человек, проявивший столько заботы и внимания о судьбе красноармейцев, умеет беспощадно ненавидеть врага. Литературная запись Ю. Котлера.2