Поэт Борис Дубровин — автор девяти книг. Значительное место в его творчестве занимают стихи о советских воинах, об их подвигах, верности Отчизне, долге перед народом. И это понятно: Борис Дубровин —участник Великой Отечественной войны. Первокурсником Московского автомеханического института ушел юноша добровольцем в ряды Советской Армии. Он был в пехоте автоматчиком, служил в Военно-воздушных Силах Первого Белорусского фронта, выполнял обязанности моториста, оружейника, летал стрелком на бомбардировщиках. Советские воины, однополчане и стали героями первых стихотворений Бориса Дубровина. В 1957 году Борис Дубровин был принят в члены Союза советских писателей, а годом позже закончил Литературный институт им. А. М. Горького. В прошлом году вышли четыре книги Б. Дубровина — сборники стихов «Дыхание границы», «Провожает земля», «Ветер мужества» и повесть «Конец безмолвию». Первая книга удостоена республиканской премии. Хорошо приняты читателями и другие книги. Стихи, публикуемые на этой странице журнала, войдут в новую книгу Бориса Дубровина «Сердца, неведомые миру», которую выпускает в 1963 году Воениздат.Б. ДУБРОВИНДороги дальние, испытанные юностьюИз новых стихов* др» , ^ » vОттого в безбрежности Алтая Вспоминаешь снежный Ленинград, Этою завьюженною ранью Близкими становятся поля: Чем дороже нам воспоминанья, Тем дороже милая земля.ДОРОГАВ ПОЛЯХ АЛТАЯТо летит прямая, То витая, Будто бы плутая... Вьется снег... Снежное безмолвие Алтая, Кажется, не кончится вовек. Будто бы и жизнь ровнее поля И яснее ясного — судьбаПод снегами дремлющими Вволю Выспятся озимые хлеба. Но к дороге мчащейся прикован, Не смыкающий усталых век, В телогрейке ив ушанке новой, Словно задремавший, человек. Спит земля. Не слышно и дыханья... Спит метелью выстеленный путь,.. Но не задремать воспоминаньям И вовек былому не уснуть. Бьют сквозь годы Близкие снаряды, Разрываясь рядом — на беду. Ведь Дорога жизни Ленинграда Шла сквозь смерть По ладожскому льду. Был тот путь стремителен и долог, Руль внезапно дрогнул под рукой — В телогрейку врезался осколок Ив ушанку врезался другой. Шла сквозь гибель Яростная трасса! Хлеб он вез!. А все вокруг во мгле... Не разжались губы, И ни разу Не разжались руки на руле. Годы, годы!.. Памятью питая, Вы вперед зовете — не назад!И вот уж песнь горластая, И выровнялся гул... Шофер, видать, опаздывал, Назад и не взглянул. Какая скорость выдана! Как здорово пошел!.. Мне стало неожиданно Легко и хорошо. На холм с разбегу вылетел И пот отер со щек. Я человека выручил — Чего же мне еще!НАБОЛЬШАКЕВрастает угол кузова В набрякшее плечо, — Дай скатам грязь обкусывать И буксовать еще. Я шел себе вдоль хутора, Проси иль не проси, Но жалко мне полуторку, Застрявшую в грязи. Не видно мне водителя, Мне виден задний скат. Я крикнул убедительно: «А ну, подай назад! Вперед!» И вот пружинисто На кузов приналег. Дай только скату вылезти. «А ну, еще разок!» Как будто он ужаленный, И тянет, теребя, Не скаты из прогалины, А душу из тебя. И вкривь и вкось напетлено... Я взмок... Сорвался крик... Осадисто и медленно Сползает грузовик... Но только — дымка выхлопов, Как выстрелы в упор, И начал песню хриплую Измотанный мотор.ЮНОШЕТы в казарму вошел, Ты присел у стола, Огляделся впервые несмело. Но ведь юность моя Здесь когда-то жила И на этой скамейке сидела. Вдруг случится — Что ляжешь на койку, на ту, Что у стенки, у самого края. Там лежал яИ ночью смотрел в темноту, От дневного труда отдыхая. К автомату потянется ищущий взгляд, К пирамиде, что вделана в стену. Вдруг достанется тот же тебе автомат, Что и мне послужил неизменно. Он прохладен, как будто его никогда Не сжимал я горячей рукою, И как будто не я его чистил года, Не носил на заданье с собою. Но у каждого, видно, бывают пути, Те пути, что суровы и святы, Сквозь которые Каждый обязан пройти, Чтобы стать настоящим солдатом.23