Примета № 1: броневик двухбашенный. Примета № 2: расположение башен диагональное — левая несколько выдвинута вперед, правая смещена назад. Примета № 3: башни со щитками . П римета № 4: под броней два руля (второй — дополнительный, перед задней стенкой). Примета № 5: шасси и двигатель фирмы «Остин», корпус броневика и башни, а также броня — И жорского завода. Примета № 6: вооружение — два пулемета «максим» на подвесных в башнях станках. Примета № 7: в задней броневой стенке, на уровне глаз второго шофера, прорезь наружу с заслонкой. Примета № 8: в отличие от прочих броневиков, на этом не две, а три фары — третья на задней стенке, для освещения пути, если броневик идет под вторым рулем. Примета № 9: внизу под дверкой — приступка-совок для удобства при посадке. Что-то очень знакомые приметы... 'Ну, конечно: ведь это же тот бронеавтомобиль, с которого 3(16) апреля 1917 года Владимир Ильич Ленин, вернувшись из эмиграции, провозгласил: «Да здравствует социалистическая революция!» П еред нами действительно паспорт того броневика, который встречал Ильича на Финляндском вокзале и доставил его в штаб большевиков — во дворец Кшесинской. Какова дальнейшая судьба стального ветерана! Известно, что ему было дано имя «Враг капитала», и на нем революционные шоферы участвовали в Октябрьском воо руженном восстании, бились с интервентами и белогвардейцами на фронтах гражданской войны. Затем следы легендарного броневика затерялись. Д олго и- кропотливо велись поиски. На этом пути было много событий, встреч, ошибок. Попадались бронеавтомобили, но при тщательном изучении оказывалось, что среди них не было ленинского. О б истории поисков рассказывает в своей повести «Ленинский броневик» писатель ленинградец Николай Григорьев. Предлагаем нашим читателям отрывок из этой повести, в которой речь идет о том, как броневик был найден и доставлен вмузейи как превращен в памятник. Повесть готовится к печати в издательстве «Детская литература» (Ленинград). Ф амилии подлинных ее героев автором изменены. нет, — заклинал он призраксомнения , — есть жепредел силам человеческим!..» М ашинаосторожнопробиралась впер ед . Глазам открылась обширнаяполя ­ на. С редисугробовслепящейбелизны пятном обозначался казенного вида двухэтажный деревянный дом . 'Возле домалюди . Н ебольшая толпа, но сразу почувствовалось: в большом возбуждении. М ашина подъехала ккрыльцу . Вышел, р азминаясь , Лев Галактионович, за ним — Штин и Домокуров. Тут жеследом прикатила вторая ма ­ шина. В ней — д иректормузеяиеще какие-то товарищи. Руководители учебного городка пригласили гостей вдом . — После познакомимся, после, — сказал директор . — Ведите-ка нас прямок броневику. Заскрипели, открываясь, легкие жер ­ д евыеворота , М все двинулись по до ­ р ожке , разметенной между сугробами. К онецтропиники . Сарайчик... А гдеже броневик? — Вот о-он!.. — И дружныймногого ­ лосый возглас эхампрокатился по лесу. Б роневик стоял, з аслоненныйсарайчи ­ к ом , к ак тут жепояснили , от ветра, от заносов. У броневикапостоянно бывала интересующаяся военным делом молод ежь ; в него садились, вращали его башни и, хотя броневик оставался на ме ­ сте, в ключалиегов всенно-тактичесгеие игры. Тот или не тот? П ослевзрывавосторга ( с корее всего, это была лишь разрядканервного напряжения) наступило сосредоточенное молчание. Не решаясь еще подойти близко , л юди оценивали броневик по еговнешнему виду. П ервая стадия узнавания. Двухбашенный. Башни со щитками , р асположены на корпуседиагонально . А что внутри? |Кто-то ужеотважился ринулъся впер ед , п ротиснутьсячерезброневую /\верцу — и черезмгновение из броневого чрева ликующее : — Два руля! Двойное управление! Д омокуроввыжидал . О н не находил в себе сил приблизитьсякброневику . «Ура, д войноеуправление ! » — это он уже слышал однаждывовраге за Гост иницами . От себя самого... Управление у того броневика было тоже двойное, а добралисьдодругихпримет — и восвояси повернули . К акбыи тут не вышла оплошность .Николай ГригорьевМчались роне. Здесь заводпримыкаеткза ­ в оду : г рохают , сотрясая зем ­ лю, паровые молоты; дымы, падая из высоких труб на мостовые , расп ространяют запах гари ; гул станков ви ­ сит ввоздухе . Здесь большаяиндустрия . С юда , на Выборгскую , и устремилась машина «эмка» из МузеяЛенина . — С основка . . . Сосновка... — п овторялДомокуров название, т олько что услы ­ ш анное по телефонув штабе поисковброневика . — Сосновка... Где же это? С тыжусь , т оварищи , л енинградец — и, оказывается, не знаюЛенинграда ! — Успокойся, — пробурчал с заднего сиденья Штин . — Ш офер найдет доро ­ гу, д овезет ! — И он деловито зашеле ­ стел газетнымлистом . Домокуров обернулся: — Не притворяйтесь , А лексей Нестер ович ! Не поверю , что втакуюминуту вы способны читать! К Штину, придержав бороду, гром оздко склонился профессорФатеев . — Нуте-ка, у чинимпроверку ! — О н наставил очкии заглянул в газету. П о ­ т ом , о ткинувшись на сиденье, и зрек , с гу ­ щая голос : — У достоверяю : из-за тряс ­ к ойдорогистроки нечитабельны. П рыга ­ ют перед глазами, как блохи . Случайные разговоры , у сердноевни ­ мание кпустякам — к аждый из ехавших кброневикусдерживал волнение по-своему. Д омокуров верил, что броневик , о ко ­ т ором просигналили комсомольцы из учебного лагеря Осоавиахима, в самом деле подлинный . Д аже думать не смел , что и на этот раз может случиться ошиб ­ ка... После стольких лет поисков... «Нет,поВыборгской СТО- Между тем незнакомый товарищ, выбираясь из броневика, встал на приступку и спрыгнул на землю. Домокуров так и впился глазами в этот металлический, приклепанный к броне совочек. «Примета № 9 по паспорту», — вспомнил он тут же и, как наяву, представил себе Бытова. Вот Фе ­ дор Платонович призывает всех в свидетели редкостной приметы и победно ставит ногу в это железное стремя... Он раооказал бы сейчас, как ижорцы тогда, в 1917-м приклепывали приступку. С земли до дверцы высоковато, ногу вон как поднимать надо, а с приступкой удобнее... «Тогда удобство, а теперь это важная отличительная примета», — продолжал думать Домокуров. — Сергей Иванович! Домокуров обернулся. Это Фатеев просит внимания. Профессор перелистывал записную книжку: — Я, видите ли, на днях углубился в свои личные архивы и извлек... вот это, полюбуйтесь! — И он ребром ладони разгладил листок. Домокуров прочитал: «327/683». — Не понимаю, Лев Галактионович... Что это? Фатеев помедлил. — Это номер двигателя, — с достоинством наконец сказал профессор,—цифры сейчас нам ответят окончательно: «да» или «нет»! Домокуров двинулся вслед за профессором к броневику. видел, как приподняли капот... И вслед за этим оказался в чьих-то многоруких жарких объятиях. Это были комсомольцы, активисты Осоавиахима. До сих пор они, хотя и приглядывались к происходящему, но держались в сторонке. А теперь, когда кто-то из членов комиссии провозгласил «ура», кинулись к приехавшим. — Спасибо вам за броневик! — кричал Домокуров. — Спасибо! Доставить броневик в музей взялись танкисты. Начали с того, что проверили, каков он на ходу. Прокрутили колеса — вертятся! Смазали машину, приправили где что надо — и шумный, рычащий тягач нарушил задумчивую тишину Сосновки. Распахнули лагерные ворота, и броневик тронулся в путь вдоль строя комс ом оль цев осоав Нахимов и, е в. — Рот фронт! Рот фронт! — провожали его парни и девушки. Начало маршрута — Старо-Парголовский проспект. Деревянные постройки окраины начинают перемежаться каменными. Дома все крупнее. Первые заводские трубы; в небе — дымы, как флаги на мачтах. Броневик сопровождает группа молодежи из лагеря. В ногу с ней шагают Домокуров и Штин, гордые бесценной находкой. Старо-Парголовский позади. Вступилина Решетову улицу. Дальше по маршруту — проспект Фридриха Энгельса. Двигались с предосторожностями. Ведь на улицах снег и наледь. В броневике за рулевым колесом танкист, но усилия водителя пропадали даром: машина на буксирном тросе руля не слушалась, рыскала из стороны в сторону, и приходилось подправлять ход ломиками. То же и на спусках. Здесь ломами действовали уже взамен тормозов. Продолжая путь, пересекли Боткинскую улицу (тут слева открылся вид на Финляндский вокзал). На гроспекте Карла Маркса (по номенклатуре 1917 годаБольшом Сампсониевском), у дома № 14 сделали памятную остановку. Здесь Владимир Ильич, ехавший в этом самом броневике, уступая просьбам тех, кому не удалось услышать его на вокзальной площади, произнес краткую речь, снова провозгласив: — Да здравствует социалистическая революция! Сампсониевский мост через Большую Невку привел кортеж на улицу Куйбышева (по 1917 году — Большая Дворянская). Тоже памятная остановка. Здесь Владимир Ильич, прерывая путь от вокзала к дворцу Кшесинской, выступил перед народом в пятый раз, не считая речи, произнесенной на вокзальной площади. Вот наконец и бывший дворец Кшесинской, где помещался Петроградский комитет РСДРП (большевиков). Здесь Владимир Ильич распрощался с броневиком. Через двадцать два года броневик, пусть не полностью, повторил свой исторический путь. Кажется, и теперь существует на улице Каляева, 8 гараж Ленсовета с мастерской при нем. После того, как броневик с честью выдержал всестороннюю проверку, из внутреннего дворика Мраморного дворца его отправили в ремонт. Ремонт, разумеется, был назначен особенный: надо было подготовить машину к длительной — на века — жизни, теперь уже в качестве одного из примечательнейших памятников революционного 1917 года. Каляевцы объявили заказ почетным. Решено было работу делать в часы отдыха, вечерами и, конечно, бесплатно. Оба Домокуровых — Сергей и Дуняша — тоже облачились в комбинезоны. Встречались они в Музее Ленина, где Сергей, оканчивая работу, поджидал, когда Дуняша освободится в школе. Вместе обедали. Из окон столовой было видно, как во дворе музея ставят постамент из красноватого гранита. Ставили его перед главным входом в Мраморный дворец, чтобы каждый посетитель музея, прежде чем вступить на крыльцо, увидел исторический броневик.1917-1309в этот день девушки особенно усердно возились У броневика. Весь запас мочалок оказался в деле: под команду к Дуняше встала веселая бригада девушек с соседней фабрики. Натирали броню изо всех сил, смывая с крашеной ее поверхности многолетнюю пыль, куски приставшей грязи, ржавчину. Мастер нет-нет да принимался ворчать: — Ну, хватит уже, девушки... Расплескались, как утки! Все одно, ведь старая покраска не годится, счищать будем. Домокуров подошел ближе. Мастер, не оборачиваясь, нащупал его руку: — Погляди-ка. Только не столкни меня с места — через плечо мне гляди. А с противоположной стороны, почти навстречу взгляду — свет случайно там оказавшейся ручной лампы. Домокуров не сразу понял мастера. И, лишь вглядевшись, обнаружил на поверхности башни едва приметные бугорки. Что-то правильное, соразмерное было в этих бугорках — не похожее на вспучивание неудачно наложенной краски. Сергей, не оборачиваясь, поманил рукой Дуняшу. А мастер взял тонкий инструмент, нацелился на один из бугорков и принялся осторожно расколупывать краску. Один слой, ниже другой, третий... Опадали слои разного времени. Наконец из окружающей тусклой зелени выглянула наружу буква «А», написанная красным и сохранившая яркость. Буква за буквой — и на башне вновь, как когда-то, засияла надпись: «Враг капитала». Макая это была 'минута! 22 января 1940 года новый памятник после краткого митинга освободили от покрывала. Блеснули золотом высеченные в граните слова: 3/16 апреля 1917. года у Финляндского вокзала с этого броневика прозвучал великий призыв В. И. Ленина: «ДА ЗДРАВСТВУЕТ СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ!» Рисунок Вл. Добровольского