Кольцевой маршрут
Петр Меньших:
Мы заряжены романтикой путевого очерка 80-летней давности настолько, что Антон лелеет надежду обнаружить части тех самых ободьев, которые сослужили неоценимую службу «старику «Бенцу» в советской глубинке. Но есть ли шанс найти останки восстановленного кузнецом колеса - этого, как писал Кольцов, простого, но трогательного символа надежд «цивилизованно моторизовать объединенные город и деревню»? Более реальной кажется идея материализовать хоть какие-то следы так блестяще представленного в ЗР пробега.
Уже знаем, что в местном архиве сохранились подшивки газет и фотоальбом тех лет. Кто-то вывез их из военного Сталинграда в Казахстан, сохранил, а потом вернул - листик к листику! И вот, спустя восемь десятилетий, он кому-то понадобился - значит, не зря спасали от бомб и других напастей. В нем сохранились фото тех, кого позже назвали врагами народа. Фамилия Михаила Кольцова старательно вымарывалась из библиотечных подшивок журнала, а сам его очерк «Колесо на память» мы без купюр нашли только в фондах Российской государственной библиотеки.
Москва-Волгоград-Сталинград, 2008-1928 гг.
Антон Чуйкин:
Тысячекилометровый путь от столицы до Волгограда, тем более в «Мерседес-Бенце» (понятно, мы старались максимально точно следовать статье из первого ЗР) - хорошая возможность освежить в памяти ход поисков. Исходные данные из очерка Кольцова: «Волга сразу отодвинулась влево, мы ехали степью быстро и пыльно». Далее степь эта названа заволжской, то есть речь о левобережье. Навстречу попадается караван переселенцев из Акмолинской области. Колесо лопнуло, когда путники проделали 150 верст, до агростанции оставалось еще полста. Подпись к фото: «А. И. Рыков в приволжской степи, по пути в деревню Малую Песчанку Сталинградской губ.».
Уже зацепка! Но увы, на современной двухкилометровке ни одной подходящей Песчанки не нашлось. Обзваниваю современные агростанции. Областная опытная у Кузьмичей - не то. Всероссийского НИИ растениеводства - и Песчанка есть, и берег левый, правда, прямо напротив Волгограда, но, увы, не был там Кольцов!
Созвонился с областным комитетом по сельскому хозяйству, где взялись связаться с архивом и поучаствовать в поиске… Спустя 20 дней, когда я уже раздумывал, с чем идти на планерку третьего номера, пришел ответ из волгоградского архива: есть материал! Выяснилось, что Кольцов ездил не на северо-восток области, и не в 1927-м, как можно было предположить...
Петр Меньших:
Оторвать Антона от руля мне удалось лишь у кафе «Москва» в пятистах километрах от столицы. Ну и красотища здесь! Дымок шашлычного костра вдыхают величественные корабельные сосны. Прощаешь и удобства во дворе, и магазинные пельмешки. Через гардинные занавески лаковым блеском напоминает о себе «Мерседес». Похоже, S-классом в России уже никого не удивишь. То ли дело у Кольцова: «В виде особой премии - шоферы, похаживая кругом машин, туманно объясняют, как оно едет».
Кафе «Москва» стало последним цветным объектом в нашем путешествии. Далее, как в фильмах Сокурова, на землю опустился туман, и все окружающее до конца пути стало черно-белым. Если бы не ярко-красные куртки, впору запаниковать - в какое время нас занесло?! Но алые пуховики как-то сразу вписались в волгоградские улицы с коммунистическими и комсомольскими названиями. Даже Владимир Ильич с высоты громадного роста взирал на нас благосклонно.
Сталинград-Царицын. 1928-1924 гг.
Петр Меньших:
На следующий день машина времени (уже не "Мерседес", а государственный архив Волгоградской области) перенесла нас еще дальше - в сентябрь 1924-го.
- Они, «вожди», все подражают Ленину, - чей-то карандаш сделал пометку на полях пожелтевшей фотографии Рыкова, выступающего с балкона дома на центральной площади Царицына. Где-то здесь и наш коллега Михаил Кольцов делает заметки, которые так пригодятся для очерка в «За рулем». В едином порыве трудящиеся приветствуют вождя - его приезд должен перевернуть здешний мир.
- Цена на белый хлеб, говорят, сойдет до пяти копеек, - шепчет дамочка в толпе. Губернский народ охотно верит: новый главный справится с засухой, повысит урожайность. Но есть еще и другая, в чем-то схожая надежда: русский человек может такое сделать, что весь мир ахнет. Например, в глухой деревне «Бенц» починить. Об этом и написал Михаил Кольцов в своем «зарулевском» очерке, оставив митинговые подробности шествия Рыкова по царицынским землям местной газете «Борьба».
- И обещали ему (кузнецу. - авт.) исполнить единственную просьбу: рассказать в Сталинграде (в 1924-м это был еще Царицын. - авт.) и в Москве, что есть, мол, такие кузнецы-крестьяне, которые не то что там телегу или плуг, а заграничную машину могут вполне исправно починить.
Антон Чуйкин:
Сведения о поездке Рыкова нашлись в областной газете «Борьба» за… 1924 год! Долго же Михаил Кольцов ждал повода описать дорожные приключения: пока не начал издавать «За рулем»!
Маршрут поездки по пострадавшим от неурожая населенным пунктам вы видите на карте 1926 года: пригодилась-таки. Правда, Малая Песчанка оказалась просто Песчанкой, левый берег Волги - правым, а упоминаемые 200 верст путники накрутили не по прямой, а вокруг тогдашнего Царицына. Нашлось даже упоминание о лопнувшем колесе! Рыков шутил: «Надо было ехать на велосипедах...»
И самое главное: обнаружилась конечная точка - Тингутинский орошаемый участок, куда так трудно добирался Кольцов на «охромевшей» машине. Нам обещан проводник: завтра едем в поселок Приволжский, на юго-запад от Волгограда, где стоит заброшенное здание той самой опытной мелиоративной станции. Всего одна ночь отделяет нас теперь от свидания с Кольцовым (и его колесом?).
Царицын-Тингута. 1924 г.
Антон Чуйкин:
Ни с чем не сравнимое ощущение: этот остов когда-то красивого двухэтажного здания - будто убежище давно ушедших времен. Перешагиваешь полуразрушенный порог и с легким дуновением морозного воздуха уносишься на 84 года назад.
Эту станцию построили в 1870-80 гг. - пустынные, но плодородные земли требовали орошения. Работы шли вплоть до самой революции и возобновились в 1922-м. В 1932 году в здание станции въехала школа - первая в тогдашнем поселке Плотина. Вот, кстати, еще один юбилей - в декабре прошлого года школе исполнилось 75 лет.
Немцы здесь были три месяца, но успели разместить в агростанции штаб, а на втором этаже - конюшню. Потом здесь вновь была школа, вновь работали сельскохозяйственные ученые-станция выдержала революции и войны, но не перенесла жестоких 90-х годов прошлого века. Недоброй ночью здание заполыхало и… стало таким, как на фото. Пройдемся еще раз по руинам. Вот здесь была лестница на второй этаж. Отсюда открывался чудный вид на окрестные просторы. А вот здесь, в левом крыле, возможно, были какие-то мастерские, где и оставили в 1924-м колесо «Бенца», схваченное деревянными ободьями, набитое травой и крепко подвязанное кузнецом…
Колеса мы, конечно, не нашли, но, памятуя о кольцовской идее, захватили с гордых развалин кирпич. Его место - в «зарулевской» исторической экспозиции, а дойдет дело до музея автомобилизации России - будет что заложить в фундамент! Пока к нему, как и 80 лет назад, применим эпитет «будущий»…..
За рулем. 1924-1928-2008.
Антон Чуйкин:
Мы уезжали из Приволжского через Тингутинскую лесную дачу - уникальный лес в пустыне, двигаясь по маршруту Кольцова в обратном направлении. Местные грунтовки едва ли изменились с 1920-х, а «Мерседес», кажется, стал вторым после рыковского «Бенца» представителем марки, рискнувшим доверить свои шины приволжской степи. Мы, честно говоря, не ожидали от S-класса такого задора и надежности в условиях, ему совсем не свойственных. И нас, и машину заразил энтузиазм Кольцова -участника автопробегов, перелетов, организатора «За рулем».
…Я знаю, главный редактор упрекнет меня в романтизме, но поделюсь своим ощущением. Штурмуя очередную горку, все ждал, что навстречу из тумана появится «Бенц», постукивающий задним колесом, из него выйдет носатый молодой человек в круглых очках и, достав записную книжку, примется выспрашивать - ну, как там у вас, в 2008-м?
«Да ничего», - растерявшись, дежурно ответим мы, потом спохватимся и, опережая вопросы, будем рассказывать про машины и дороги, про заводы и фермы, и про журнал, конечно!
- Какой журнал?
- «За рулем», разумеется, которому Вы, Михаил, через четыре года дадите путевку в жизнь. И в котором мы имеем честь работать спустя еще 80 лет!
- Журнал, говорите? Автомобильный? Дело! Я, пожалуй, подумаю, - и собеседник бросится к нетерпеливым товарищам, хлопнет дверцей и растворится в черной мгле…..
Тингута-Приволжский-Волгоград-Карповка. 1924-2008 гг.
Антон Чуйкин:
Чтобы пройти техобслуживание, кузнеца теперь искать не пришлось - в городе есть официальный дилер «Мерседес-Бенц», к которому мы записались на вторую половину дня. А освободившуюся первую посвятили знакомству с современным селом.
Представьте: после развалин агростанции, после погружения на 84 года в историю вдруг выныриваешь в Карповке 2008 года, чтобы оказаться лицом к лицу с акулой капитализма. В лучшем смысле этого слова - Владимира Ивановича Чунихина можно назвать и крепким хозяином, и директором совхоза, и предпринимателем… В общем, главный редактор вдруг взялся интервьюировать его с такой энергией и дотошностью, какие проявляет при подготовке материалов с первыми лицами мирового автопрома.
Это стало финалом поездки, связавшим концы 80-летней дороги… Но финал пишется один раз, и чтобы не повторяться, передаю слово Главному.
Петр Меньших:
Ох, как не хотел наш командор отвлекаться от намеченного им по старинной карте маршрута. «Едем строго по населенным пунктам, где прошла машина Рыкова-Кольцова», - блестел очками коллега. Кольцова на фотографиях мы тоже узнавали по очкам, да и я «очкарик» - в таком сообществе Антон легко дал себя уговорить. Заехали мы-таки к Наполеону.
Раскрою секрет: адрес получили в областной администрации, где просили этого человека так не называть - еще обидится. После встречи Владимир Иванович Чунихин все поймет правильно, посчитали они, а пока… Как и Кольцову в 1924-м, нам сегодня тоже позарез нужен, образно говоря, такой же кузнец. Огромное колесо российской истории должно проворачиваться и дальше: с горки - верой в чудо, а в горку - усилиями вот таких неординарных людей. Мы не стали дарить новому знакомому найденный символ - обломок полуразрушенной мелиоративной станции 1880 года, конечного пункта нашего маршрута. Владимир Иванович свои камни собирает сам. И церковь в селе построил, и дорогу пробил к поселку - части его нового капиталистического совхоза. По ней поедут люди, «в неудержимом порыве к культуре, к технике, к жизни, к иному осмысленному и облегченному труду», как мечтал один из самых ярких «зарулевцев» 80 лет назад.
8476