Самая массовая самоходка СССР: лучшая подруга пехоты
Почему не танк?
Ценность танка как вида оружия – в массовом применении. Только будучи сведенными в отдельные быстроходные соединения, танки сыграют в полную силу. Их стихия – длительные марши, рейды по тылам, захват ключевых пунктов и формирование стенок котлов для пойманного в ловушку противника. В начале 1943 года советское командование решило использовать возможности танков по максимуму. Стали формироваться танковые армии нового штата – крупные маневренные соединения, идеальный инструмент для окружения противника.
Но была и обратная сторона медали. Новые соединения поглощали много танков, а это значило, что кто-то получит их меньше, чем мог бы. Этим «кем-то» были обычные стрелковые дивизии, которые встали перед перспективой расплаты за формирование танковых армий. Пехоте требовалось средство замены танка – простое, эффективное и не загружающее производственные мощности танковых заводов.
«Автомобильное» сердце
Разрабатывать такое средство начали еще в 1942 году. Взяв за основу легкий танк Т-70, работавший на спарке двух автомобильных двигателей, конструкторы решали одну из важнейших проблем. Такая машина могла производиться на автомобильных же заводах – например, на ГАЗе, где уже делали те же легкие танки. А это значило, что наполнение танковых армий не оставит пехоту без поддержки бронетехники.
Но вооружение легкого танка – 45-мм пушка – было слишком слабым. Для поддержки пехоты требовалось что-то помощнее, чтобы обеспечить и сильный фугасный эффект, и возможность пробивать бронетехнику противника. Логичнее всего было сделать из легкого танка САУ, то есть заменить небольшую башню на неподвижную просторную рубку, а на освободившееся место поставить орудие посерьезнее. Им стала 76-мм пушка ЗиС-3, которую производили в том же Горьком. Казалось бы, все шло по плану…
Но первоначальный вариант самоходки вышел «сырым». Первые Су-76, поставленные в войска в начале 1943 года, были крайне ненадежны. Во всем был виноват неудачный вариант спарки двигателей – они ставились не вдоль, а параллельно друг другу, что было в новинку для этих моторов. Схема еще не была отработана, и самоходки нещадно ломались. Попытки решить проблему ни к чему не привели, так что пришлось вернуться к «традиционной» системе спарки.
Потерянное время значило, что новые самоходки не насытят войска к Курской битве. Это разъярило вышестоящее начальство. Сильнее всех от его гнева пострадал главный конструктор самоходки Семен Гинзбург. За особое упорство в отстаивании оказавшейся бесперспективной схемы он был отстранен от конструкторских работ и отправлен на фронт – заместителем командира танковой бригады по технической части. Долго провоевать Гинзбургу не пришлось – 3 августа 1943 года он погиб под Курском…
Испытание делом
К концу лета 1943-го Су-76 серьезно модернизировали и запустили в по-настоящему массовое производство. Надежность достигалась не только за счет выбора другой спарки двигателей – было решено еще и облегчить машину. Пришлось «утончить» и без того слабую броню, а также отказаться от бронирования крыши и задней части. Последнее отразилось в одном из фронтовых прозвищ самоходки – «Голож*пый Фердинанд». Грустная ирония, конечно, отсылала к знаменитой немецкой САУ. «Фердинанд» походил очертаниями на Су-76, но был намного лучше защищен, так как относился к другому классу машин.
Не более приятным было и другое прозвище – «сука». Да, Су-76 не могла похвастаться серьезной броней. Но специфика применения ее и не требовала. Конечно, любая попытка возглавить атаку на этой самоходке терпела провал. Но САУ поддержки пехоты должна была находиться в 200-300 метрах позади наступающих войск, поддерживая их огнем. В этих случаях Су-76 были очень эффективны, становясь вечным спутником и помощником пехоты, которая предпочитала быть поддержанной такими самоходками, чем воевать в одиночестве.
Пехота и самоходки нуждались друг в друге. Первая получала непосредственную поддержку в бою – броневые машины могли двигаться за наступающими и поражать неприятеля прямой наводкой. А жизни экипажей Су-76, в свою очередь, зависели от пехотного прикрытия – вездесущие автоматчики защищали самоходки от «фаустников» и вражеских пехотинцев с ручными гранатами. Экипажи эту заботу ценили и стремились поддержать своих как можно более плотным огнем. Некоторые достигали в этом деле особых высот, умудряясь нагружать в рубку Су-76 почти в два раза больше снарядов, чем положено.
Этим умения экипажей не ограничивались. Так, наводчик Су-76 Станислав Горский описывает ситуацию, когда его самоходке удалось подкрасться к старому немецкому форту. Из амбразуры бил пулемет, но не прицельно – Су-76 скрывалась за густыми кустами. Выстрелить и попасть из-за них было невозможно, но появление на открытом пространстве подставляло бы самоходку под огонь противотанковых орудий.
Экипаж принял правильное решение и очень профессионально реализовал его – взревев спаркой двигателей, Су-76 выскочила на открытое пространство. В распоряжении наводчика были считаные секунды, но они не пропали зря – Горский положил снаряд точно в амбразуру. Сразу после выстрела мехвод включил заднюю, и самоходка попятилась назад, скрывшись в кустах еще до первых выстрелов немецких пушек. Неприятельский пулемет замолчал, что дало шанс прячущимся в кустах автоматчикам. Совершив стремительный рывок, они захватили форт, показав отличный пример взаимодействия самоходчиков и пехоты.
Су-76 стала самой массовой САУ Советского Союза – было выпущено более 14 тысяч единиц. Без ее участия не обходилась ни одна крупная операция завершающего периода ВОВ, самоходки вносили свою лепту везде – от Румынии до Северной Норвегии и занятой японцами Маньчжурии. Но и это не был конец боевого пути – как минимум 75 машин были переданы КНДР, некоторые из них принимали участие в Корейской войне.
- Ваш автомобиль без гусениц? Дооснастите его цепями на колеса!