на днях вызывает меня Т ут как-то нашего комитета комсомосекретарь ла Лешка Коробов и сразу, с места, на третьей передаче разговор начинает: — Вот что, Бахметьев, даем мы тебе, как нашему передовому комсомольцу, важное задание. Ты Василия Матвеева знаешь? А как мне Ваську Матвеева не знать, если мы оба шоферами работаем. Ш о ­ феры друг друга по всему свету знают, а ужв одном-то колхозе и подавно. Но я, на всякий случай, отвечаю дипломатично, с осторожностью: — Оно бы, вроде, конечно, и знаю... А что? — Тем лучше, раз знаешь, — говорит Коробов. — Прочтешь ему антирелигиозную лекцию. Чтобы, так сказать, персонально на его личность воздействовать. Молодой парень, а верит во всякую чепуху. В чертей, ведьм, кошек и прочую дрянь... Будешь агитировать, ты его , главное, цитатой бей. На, возьми вот областную газету. Тут статья интересная есть. Прочтешь — приступай к делу. Задание ясно?дальше от колхоза, так пол-литра в зубы — сто километров в час по ухабам. Что он водку пьет, здоровье свое губит, так об том пусть Клавка думает. А мне машину жалко. Машина-то, как игрушка. ЗИЛ-150! Я насчет Клавки не говорю, тут дело такое: сердцу не прикажешь. Ей же хуже, что его, дурака, полюбила. Но уж насчет суеверий и предрассудков, тут ты, Вася, брось! Я тебе все как есть скажу, все выложу!» Подхожу к гаражу, а Васька в кругу сидит на подножке новенького ЗИЛа и частушки распевает. Этого у него не отнимешь — частушки он здорово сочиняет, прямо на ходу. Увидел меня и сразу запел: Два шофера за машину Не решили спора. Но досталася машина Лучшему шоферу. Девчата посмотрели на меня и прыснули от смеха. А он, как ни в чем не бывало, дальше: Я по скромности молчу, Лишь мигну милашечке. Эх, я счастливый на судьбу, Родился в рубашечке.Зло меня взяло. Такого разве исправишь? Пусть его сам секретарь агитирует. Плюнул на землю, повернулся и пошел. Слышу, Матвеев мне вслед кричит: — М ои предрассудки никому не мешают. Да, видно, я сам тебе поперек дороги стал. Иду, не оборачиваюсь. А в груди досада так и кипит. «Врешь, — думаю, — мешают. Всему колхозу мешают. Месяц назад кто помидоры в заводской поселок возил? Ты. А почему не довез, с полдороги вернулся? Половина помидоров тогда прокисла. Это ты председате-Юмор истнческий— Так точно, — говорю,— товарищ секретарь. (Лешка любит, когда его «товарищем секретарем» называют). Так точно, — говорю,—задание ясно! Коробов повертел в руках карандаш и поставил в пространстве невидимую точку: — Тогда давай, действуй! Вышел я на улицу, огляделся. Хорошо. Тихо. Солнце уже за горизонт зашло. Только мельница паровая пыхтит, да возле гаража гармонист лады перебирает. Прислушиваюсь — узнаю: это Васька Матвеев на гулянье с новой трехрядкой вышел. Представляю себе, как это он по улице выступает, словно павлин разряженный. А рядом с ним —рассказЛЬВАУСТИНОВАлю рассказывай, будто там мост через речку ремонтировали, а я-то знаю, в чем дело, догадываюсь. На прошлой неделе тем же путем ехал, узнавал насчет моста. Его, говорят, два года не ремонтировали». Уже к самому дому подходил, как вдруг вижу, черная кошка дорогу мне переходит. «Вот, — думаю, —< Васька бы ни за что дальше не пошел». Только подумал — словно молнией, меня эта мысль обожгла. «Ну, — думаю, —• Василий Матвеев, я тебе такую лекцию прочту, что ты у меня сразу воспитаешься...» Не теряя времени, присел на корточки и тихонечко так позвал: «Кыс, кыс, кыс...» Она подошла, сощурила свои зеленые глаза и мяукнула вопросительно. Я взял ее на руки, сунул за пазуху и, повеселев, зашагал домой. А дальше события таким образом развивались. На следующий день Матвеев отправился в свой первый рейс на новой машине. Ему надо было в район за стройматериалами ехать. Ну, он, конечно, направляется по самой короткой дороге. Выезжает из села возле молочнотоварной фермы. Только он постройки миновал и начал спускаться в ложбину, как из кустов справа —' черная кошка. И — раз! — дорогу ему перебежала. Хорошо, что у ЗИЛа тормоза пневматические, а то бы пропала моя идея под колесами. Васька высунулся из кабины, посмотрел вслед кошке, покачал головой и... стал машину в обратную сторону разворачивать. Сообразил, конечно, что ря ­ дом, за мельницей, есть другая дорога и по ней тоже можно проехать в райцентр.Ну, тут я не выдержал. Подхожу к нему и при всех говорю: — Вот, вот... Не стыдно тебе? В судьбу, да во всякие рубашечки веришь, черных кошек боишься. Может быть, тебе и машину вместо стартера господь бог заводит? Девчата, конечно, хи-хи и смотрят на Ваську выжидательно. Мол, что он ответит. Но я не даю ему опомниться, вынимаю из кармана газету и говорю: — Прочти, что здесь про таких, как ты, пишут. А он газету рукой отстраняет и нахально так улыбается: — Ты мне газету под нос не суй. Я и сам грамотный. Всю печать от корки доКлавка семечки лузгает, на его чуб посматривает. Сжал я кулаки от обиды. «Эх, — думаю, — Василий, по всем пунктам мы с тобой столкнулись. И машину новую — ведь я должен был ее получить — председатель решил за тобой закрепить. А машина-то красавица! С детства о такой мечтал. Да разве ж можно Ваське ее доверить!?' Председатель не знает, а я-то сколько раз видел: как отъедет по-корки читаю. Особенно, где про новые машины да про неудачную любовь пишут. Девчатам, конечно, смех. А Васька растянул меха во всю ширину и затянул: До чего же у меня Хороша гармошка. Как меня услышат девки. Так бегут к окошку...22