Невысказанная обида, уважаемый товарищ, на душу ложится. Я где-то читал, что человека словом убить можно. Допускаю подобную мысль. Меня, конечно, не убили — комплекция не позволяет. Но тряхнули основательно. А за что? ОРУД ко мне никаких претензий не предъявлял, «Волга» в полном порядке — без единой царапинки. А в душе у меня теперь, понимаешь ли, царапинка. Ну, будь я новичок — еще простительно, а то — стаж, классность, город знаю не хуже, чем свои пять пальцев. И вот сейчас места себе не нахожу! Что случилось, говорите? Вы Васильевский переулок знаете? Так вот. Сел там ко мне пожилой гражданин. Внешность — самая простецкая. Жесткая седенькая бородка, очки, г битком набитый портфель, бывшее в употреблении пальтецо. По виду смахивает на бухгалтера или экономиста. Едем, значит. Пассажир мой молчит, все больше по сторонам поглядывает да на то, как я управляюсь. Думаю, может, под старость решил машиной обзавестись и присматривается. Но с разговорами не лезу. Я, чтобы вы имели ясное представление, — человек дела. Не подумайте, что из тех, кого среди таксистов величают «аэродромщиками», или, допустим, «мебельщиками». Я с пассажирами обращаюсь честным образом, по совести, с полной отдачей сил. И коэффициент платного пробега у меня в норме. Если есть желание, можете мою рабочую карточку изучить. Виноват, отвлекся. Обидные воспоминания с маршрута сбивают. Да-а... И попросил меня, стало быть, этот пожилой гражданин с бородкой заехать к нему на квартиру и отвезти жену за покупками на Центральный рынок, а потом его самого — на Суворовский проспект. У молчаливых дорога длиннее. Однако поспешаем. Вот и Вокзальная площадь. Теснота страшная: в полный ход эстакаду строят, машины по узкому коридору ползут. Не езда — мученье. Я, правда, протиснулся по краю. А тут впереди «Запорожец» и тоже мигает на поворот. Я — газку! И, каюсь, прижал его маленько. Но у меня, прошу учесть, в смысле интервальчика глаз наметан: вплотную пройду и не царапну! Уже за спиной слышу — тормоза взвизгнули. Смотрю в зеркало: а это «Запорожец» как шарахнется в сторону, чуть под колеса ЗИЛу не попал. И еще вижу, на стекле у него «восклицательный знак». Ну, ясно, новичок. Чудак, испугался! Здесь пассажир в мою сторону неодобрительно покосился, губами пожевал. А чего тут! Может, и следовало бы взять чуть правее, обойтись поаккуратней, да «от запада до востока нет шофера без порока». Пусть сам ума набирается, шевелит мозгами. А мне зачем волноваться: за сигналами светофоров слежу, скорости не превышаю. А тут, как назло, новая неприятность. Поблизости от Центрального рынка подпортил я одной дамочке светло-коричневый плащ. Не слишком, самую незначительную малость... А я виноват? Остерегайся, сторонись! Не стой подле проезжей части! Вижу, она носовой платочек достала и капельки осторожненько снимает, чтобы, значит, не размазать. Мой старичок опять губами сердито пожевал и даже крякнул, будто я ему некоторый вред или ущерб причинил. Отъехал я от этой дамочки на приличное расстояние (во избежание скандальных нареканий), высадил жену своего пассажира и подался с ним на Суворовский проспект. Подъехали. Читаю: «Автомобильно-дорожный институт». Старичок мой, судя по всему, расплачиваться не собирается. Повел на меня бровями, сказал хрипловатым тенорком: «Обождите меня здесь минут десять». Что ж, жду. Гляжу — возвращается, весь подтянутый, прямой, будто на парад изготовился. Сел в машину рядом со мной и говорит: «В парк». — «То есть, — говорю, — как это в парк? Зачем? У меня работы хватает. Не поеду и все! Давай-ка, папаша, расплачивайся и — я тебя не знаю». — «Что такое? — спрашивает. — Кто вам дал право со мной разговаривать таким тоном? В парк! Немедленно в парк!» И солидно все это у него получается, внушительно, даже возражать пропала охота. Развернул я свою «Волгу» с шашечками на дверцах, еду в парк, откуда четыре часа тому назад выехал на линию. Догадываюсь, разумеется, что старичишка замышляет какую-то неприятность. Но достоинства своего не теряю. Прибыли в парк. Пассажир мой требует, чтобы я его проводил к директору. Делать нечего: закрыл машину, повел. «Вот, — говорю, — пожалуйста, кабинет директора в данном здании». Вошли мы с ним вместе. Директор наш, Степан Алексеевич, мужчина представительный, вполне серьезный для такой ответственной должности. Поднялся он нам навстречу и сразу к моему пассажиру: «Здравствуйте, Гурьян Петрович, — говорит, — какими судьбами?» А Гурьян Петрович ему: «Рад, Степа, искренне рад, голубчик, что не забыл профессора Светозарова, своего учителя. Хотя лекции, припоминаю, иногда пропускал». Ну, потом там разные слова, что обычно после долгой разлуки произносят. И вдруг мой старичок и говорит: «Кто же это у тебя, Степа, за рулем сидит?» — «А кого вы имеете в виду?» —спрашивает директор и на меня глазами показывает. «Вот поездил яс твоим подчиненным, — продолжает Гурьян Петрович с горечью, — И прямо расстроился. Разве можно так неуважительно относиться к окружающим?» Тут уж я не вытерпел. «Ко мне, — говорю, — гражданин профессор, у вас претензий быть не может». Но Гурьян Петрович точно не расслышал: «Разве это настоящий шофер?» И уже теперь ко мне: «Баранку, молодой человек, вы крутить научились лихо. Но это еще не все! Можно ли быть за рулем такимРассказ таксистанеуступчивым, недобрым, что ли? Мы. на тротуаре и то стараемся не толкаться, а ведь у вас в руках опасная машина, которая может столько бед принести, что и не расхлебаешь!» И пошел, и пошел... В общем, обидных слов он мне наговорил. Видно, этот профессор Светозаров и сам прежде шоферил, ну, до того, как в доктора наук вышел. Так ведь соображать надо! Ну, подумаешь, уголок срезал, грязью обрызгал. Грязь — не сало: помыл и отстало. А из мухи слона всегда можно сделать. Вот такие-то дела, уважаемые. Не слишком, значит, веселые. Думаете, этим все кончилось? Степан Алексеевич, директор нашего парка, оказывается, в тот день принес из ремонта магнитофон, да весь наш разговор и записал. А потом на собрании всей нашей братии и дал послушать... Тут, понятно, меня еще разок проутюжили. Оставили без внимания и мой стаж, и отсутствие взысканий, и коэффициент платного пробега. Так вот, я и говорю, правильно это с точки зрения водителя? Справедливо? Записал Александр ПОЗДНЕЕВ Рисунок К. Невлера13