Тряска на костях: ужасы и красоты трассы «Колыма»
Пожалуй, одна из самых запоминающихся командировок за мою журналистскую деятельность. А состоялась она благодаря невероятной авантюре, которую задумала и тщательно спланировала команда телевизионной производственной компании LAV Productions при поддержке Русского географического общества и фирмы Skoda. Цель – побить рекорд Гиннесса в номинации «Самый протяженный незакольцованный маршрут в границах одной страны». В первоначальном варианте участники должны были проехать 35 000 км, превзойдя, таким образом, достижение китайских путешественников. Но пока готовились, пальму первенства захватили индийцы, перекрывшие это расстояние на пару тысяч километров. И маршрут пришлось удлинять.
Автомарафон «Сокровенная Россия» стартовал в городе Никель, на границе Мурманской области с Норвегией. Участникам на автомобилях Skoda Yeti предстояло пересечь нашу страну с запада на восток, через восемь часовых поясов и 61 регион. К последнему этапу – от Якутска до Магадана – мне и посчастливилось присоединиться.
От Сахи
Трасса «Колыма» начинается не в Якутске, а на противоположном берегу Лены, в поселке Нижний Бестях. В теплое время года сюда из столицы Республики Саха (Якутия) ходит паром, зимой намораживают зимник. В межсезонье, пока не прекратится ледоход, автомобильное сообщение прерывается, и близлежащие населенные пункты оказываются отрезанными от большого города. Уже давно существует проект 19‑километрового моста через Лену. Поговаривают, что даже деньги на его строительство в бюджет закладывали… Но случился Крым – и все силы и средства бросили на строительство другого моста.
Через несколько десятков километров после переправы асфальт заканчивается. И появится он уже только перед Магаданом. Две тысячи километров трассы «Колыма» – это грейдер, укатанная смесь щебня и глины с песком. Причем на протяжении всей дороги покрытие меняется от идеального – близкого к асфальту, на котором можно смело идти под сотню, – до непроходимого, где скорость падает до пешеходной, а Yeti, несмотря на 180 мм дорожного просвета, начинают жалобно скрести днищем.
Ужасно! И дело не в состоянии дороги. Наоборот, надо отдать должное местным дорожникам. При скромных средствах, которые выделяет федеральный бюджет на содержание этой трассы, и в сверхсуровых климатических условиях они ухитряются поддерживать дорогу в проезжем, рабочем состоянии, а на все катаклизмы реагируют с космической быстротой. Не по себе становится от другой мысли – что едешь… по человеческим костям. К черту образы — в буквальном смысле! Когда в тридцатые годы прошлого века силами заключенных прокладывали Колымский тракт, людей тысячами закапывали в насыпь. Закапывали их же товарищи по кайлу и лопате. Закапывали, чтобы остаться в живых. Ведь за неучтенного умершего продолжали выдавать пайку, которая позволяла выжить тем, кто еще продолжал бороться за жизнь.
Стоп! На одной из машин пробито колесо. Поначалу даже в радость – можно отвлечься от тяжких мыслей и размяться. Но когда на ста километрах вынужденный пит-стоп случается трижды, такая развлекуха быстро перестает доставлять удовольствие. Тем более что в число тех, кто тормозил караван, попал и я, причем дважды. Недаром многие частные перевозчики активизируются, когда ложится снег: он и неровности сглаживает, и летающие камни стреноживает.
Острые камни, угрожающие шинам, не единственная трудность для покорителей Колымы. Куда неприятнее пыль, которую поднимает идущий впереди автомобиль. В этом шлейфе видишь в лучшем случае на несколько десятков метров вперед. Такая езда выматывает. Пару сотен этих кошмарных километров я с удовольствием променял бы на тысячу по обычному асфальту.
Через реки, горы и долины
Еще одна водная преграда на пути – Алдан. Это правый приток Лены, и в том месте, где устроена паромная переправа, эта река тоже довольно широкая. Когда тут появится мост, неизвестно. А ведь эта федеральная трасса – единственная ниточка, которая связывает два крупных города и является фактически дорогой жизни для немногочисленных, но все-таки населенных пунктов между ними.
Таких, например, как Хандыга, где наша группа останавливалась на один из ночлегов. Не ждите красочного описания этого поселка, основанного в конце тридцатых годов прошлого века как лагерный пункт для нужд большой стройки. В день нашего приезда тут праздновали День города, и нам настоятельно рекомендовали не совершать вечерний променад. Поэтому мои впечатления ограничились маленькой комнатой жилой квартиры (о гостинице даже разговор не шел), где мы ночевали втроем с коллегами. В голове всплыли детские воспоминания о том, как мы ютились на девяти метрах в коммуналке. Вернулся в прошлое.
В 70 километрах от Хандыги расположен поселок Теплый Ключ. В нем находится аэродром, который использовали во время войны в качестве перевалочной базы для перегона американских бомбардировщиков, поставлявшихся по ленд-лизу, с Аляски к месту боевых действий. Долгое время аэродром не работал, но недавно отсюда стали летать пассажирские самолеты. Из-за отсутствия конкуренции билеты дорогие – полет до Якутска, на расстояние меньше 500 км, обойдется в 8000 рублей. А не так давно просили в полтора раза больше.
За Теплым Ключом заливные луга сменились пейзажами Верхоянского хребта. Эта горная цепь простирается по Якутии на 1200 км и состоит из десятков хребтов, из которых иные выше 2000 метров. Путь через горы начинается с перевала Заячья Петля. Пожалуй, одно из самых красивых мест на земле. А чуть дальше расположены два самых опасных места на этой трассе – Желтый и Черный прижимы. Это участки трассы, вырубленные в скале на высоте 120 метров над рекой Восточная Хандыга. И вырублены они кирками заключенных, без применения техники. Дорога здесь чрезвычайно узкая – не шире четырех метров, а этого недостаточно для разъезда двух автомобилей. С одной стороны – гора, с другой – пропасть. Разминуться со встречным можно, лишь сдав назад до ближайшего кармана. Кроме того, из-за сходов грунтовых вод и гололеда машины нередко соскальзывали в пропасть. Видимо, местная аура настолько привыкла к постоянным смертям, которыми она питалась во время строительства трассы, что жаждала новых и новых жертвоприношений.
Впрочем, опасными прижимы остались в прошлом веке – уже в 2000‑е годы эти участки расширили. На всем их протяжении легко разъезжаются два грузовика, установлены отбойники и новые знаки. А мы так и вовсе ехали по уже реконструированному участку – одному из наиболее комфортных и безопасных на трассе «Колыма».
Прогноз погоды
«Колыма» – трасса, на которой время прибытия в заданную точку нельзя рассчитать с точностью до часа. Нам повезло, что не выбились из графика, хотя предпосылки к этому были. Могли зависнуть на день в поселке Усть-Нера, примерно посередине между Якутском и Магаданом. В 300 километрах от него размыло трассу, и в сторону поселка не могли пройти бензовозы. Поэтому бензин на заправках отпускали строго по 20 литров на машину – а с таким запасом отправляться в путь опасно.
Спасибо местным – выручили. И мы, пускай и с двухчасовым опозданием, двинулись дальше. Если не брать в расчет этот коллапс, с топливом на всем протяжении трассы особого дефицита нет. Заправки, конечно, находятся на приличном отдалении друг от друга – между некоторыми по нескольку сотен километров. Удобных раздаточных колонок и придорожных магазинчиков, как на других федеральных трассах, не ждите. Цены на бензин ненамного выше средних по стране: за литр АИ‑95 просят от 45 до 55 рублей.
В дождь ехать лучше: нет пылевой завесы. Правда, из-под колес начинает лететь грязь – через час-два езды машины становятся однотонными. Даже стоп-сигналов не видно. Приходится останавливаться, чтобы помыть стекла и светотехнику. Но вести машину в таких условиях все равно намного комфортнее.
В эдакой «защитной раскраске» мы прибыли в Сусуман, расположенный на берегу реки Берелёх (бассейн Колымы). В тридцатые годы тут в местных реках обнаружили рассыпное золото, а в 1937‑м силами заключенных ГУЛАГа началось активное строительство поселка. Сейчас тут проживает около 5000 человек, и численность населения постоянно уменьшается. Берелёхский микрорайон на окраине Сусумана почти полностью вымер – жилыми остались всего несколько домов.
Пока коллеги увлеклись съемкой построек с зияющими глазницами окон, я забежал в местный магазин. Разговорился с продавщицей. Она оказалась преподавателем химии. В 2004-м за несколько дней до начала учебного года поступило распоряжение местных властей о закрытии школы. Детишек перевели в другую – в центре Сусумана, а преподавательский состав распустили. Кто-то уехал на материк, кто-то нашел другую работу... На прощание она угостила меня местными тепличными огурцами. Вкусные!
Берелёх не единственный мертвый город на трассе «Колыма». За последние годы их число увеличилось. Люди уезжают в поисках лучшей жизни, а строения остаются на растерзание местным ветрам и морозам. Кстати, один из наиболее известных на трассе городов‑призраков – Кадыкчан. Он возник в годы войны как рабочий поселок при предприятии по добыче угля. Шахту и жилые строения, естественно, возводили заключенные, в рядах которых был писатель Варлам Шаламов.
На подъезде к Магадану становится необъяснимо грустно. Хочется развернуться и проехать еще раз всю трассу. И не только потому, что многие интересные объекты остались неохваченными. Колыма обладает аномальной притягательной силой. Побывав в этих местах, обязательно сюда вернешься. Причем по собственной воле.
Фото: Максим Сачков и Skoda
60859
16