^НАКАЗАНИЕ... БЕЗ ПРЕСТУПЛЕНИЯкаждом судебном процессе на чаше весов — человеческие судьбы. И поэтому надо ли говорить, что решение суда всегда должно быть обоснованным, справедливым, законным. Наша партия за последние годы провела огромную работу по укреплению социалистической законности, по строжайшему соблюдению прав граждан. Каждый совершивший преступление должен ответить за него по всей строгости закона, и вместе с тем ни один невиновный не может быть незаслуженно наказан. Ни один! Именно поэтому мы решили рассказать об истории, которая произошла с шофером Григорием Петровичем Беловым. Началась она более двух лет назад... Ясным утром 3 июня 1961 года автомобиль ГАЗ-63 Иесык-Кульской геофизической партии, которым управлял Белов, следовал в город Лржевальск. Путь уже подходил к концу, когда навстречу показались две машины: грузовик и за ним рейсовый автобус Лржевальск-—Рыбачье. Ничто не предвещало опасности. Сухой и розный асфальт, отличная видимость, никаких помех. Беда пришла нежданно. Приближающийся грузовик вдруг остановился. И когда Белое уже поравнялся с ним, автобус, не •останааливаясь, внезапно вывернул влево... Прежде ч»м шофер успел что-либо предпринять, раздался удар, «газик» накренился и, пройдя метра четыре, опрокинулся в кювет. Два человека из находившихся в кузове автомобиля погибли, один пассажир автобуса был тяжело ранен. Водитель автобуса Н. Прядко объяснил случившееся тем, что у его машины отказали тормоза и он, избегая столкновения со стоявшим грузовиком, резко выехал на левую сторону дороги, надеясь «проскочить». К чему привел такой маневр, мы знаем. Обстоятельства и причины происшествия достаточно ясны, виновник аварии известен. Однако решение народного суда г. Пржееальска оказалось совершенно неожиданным — вместе с Прядко был приговорен к восьми годам лишения свободы и шофер Белов. И вот в редакцию пришло письмо.» Признаться, прочитав его, мы подумали, что автор письма, шофер Белов, опустил какие-то детали, рассказал не обо всех обстоятельствах случившегося. Но речь шла о судьбе человека. В Киргизию вылетел корреспондент журнала. Проверка на месте показала, что все обстояло именно так, как писал Белов. В то же время знакомство с материалами дела обнаружило другое: небрежно проведенное следствие, отсутствие квалифицированной технической экспертизы, недопустимое равнодушие м формализм при установлении истины. Вовремя проведенная экспертиза могла бы дать точный ответ на вопрос, что послужило причиной аварии. К сожалению, следователь Пржевальской прокуратуры тоз. Уметов повел изучение обстоятельств дела далеко не лучшим образом. Назначение автотранспортной экспертизы последовало через полтора с лишним месяца после катастрофы. Да и установив, что «для уточ•СЛЕДАМ ПИШАБнения исправности еотомашин необходима экспертиза», он не поставил перед экспертами ни одного вопроса, который имел бы какое-нибудь отношение к техническому состоянию автомобилей. Если эта ошибка и не повлияла решительным образом на приговор суда, то следующая оказалась уже роковой. Формально подойдя к назначению экспертизы, следователь поручил ее людям, явно не сведущим в том, что им предстояло решать. Кто, например, признал за инженером Пржевальской грузовой автобазы Симаковым право давать заключение по правилам движения транспорта? ведь он не является специалистом в этой области. О квалификации двух других экспертов, преподавателей филиала автошколы Досифу и Реймерова, достаточно убедительно говорят их ответы на поставленные вопросы: нарушили ли водители правила движения и можно ли было избежать аварии? «Водитель Белов, — заявили они, —нарушил Правила движения, так как превысил скорость, то есть (I) не обеспечил безопасности движения». И дальше: «...при виде встречного транспорта, нарушающего Правила движения, не принял меры безопасности». Причем эти их «выводы» не подтверждены ни одной цифрой, ни одним расчетом. По показаниям свидетелей, машина Белова двигалась со скоростью 30—35 км/час, хотя преимущественное право проезда, состояние дороги и хорошая видимость позволяли ему ехать быстрее. В чем же эксперты усмотрели превышение скорости с его стороны? И какая, по их мнению, скорость могла обеспечить безопасность, если у автомобиля, который неожиданно выехал против движения, отказали тормоза? Эксперты сослались на требование Правил движения выбирать скорость с учетом дорожных условий и действий окружающих лиц. Но кто позволил им так произвольно толковать эту статью, распространяя ее и на аварийные ситуации. Ведь в этих случаях даже правильно выбранная шофером скорость не всегда служит достаточной гарантией ввиду нарушений правил движения другими водителями или пешеходами. Не менее неожиданный ответ последовал и на второй вопрос. Да, ответили эксперты, Белов мог избежать аварии, «если бы принял вправо до возможности, то есть пустил бы свой автомобиль правой стороной по обочине». Этот вывод сделан опять без всяких доказательств. Между тем, если принять во внимание время реакции водителя и привода руля, а также скорость автомобилей, то по формуле, известной не только инженеру, но п школьнику, легко установить, что за время выполнения такого маневра машины пройдут не менее 30—35 метров. Ясно, что в этой обстановке никакой возможности избежать столкновения Белое не имел. Наконец, эксперты поддержали версию Прядко о том, что «автобус резко свернуть не мог». А 'ведь сам факт, что водитель автобуса принял решение о выезде на левую сторону дороги лишь после того, как убедился, что ножнойтормоз не работает, говорит о том, что у него уже не оставалось времени для плавного поворота. Экспертам следовало решить простую задачу: вычесть из дистанции, которая не превышала 35 — 40 метров, путь, пройденный автомобилем со скоростью 50 км/час (что подтверждено протоколом ГАИ и показаниями многих свидетелей) за время реакции водителя и срабатывания тормозной системы, и они увидели бы всю несостоятельность своих доводов. Подписавшись под таким «заключением», вы, инженер Симаков, и вы, преподаватели автошколы Досифу и Реймеров, расписались в своей неграмотности или, что еще хуже, недобросовестности при выполнении порученного вам дела. 'Но .ведь заключение экспертизы • — < лишь один из видов судебных доказательств и, как каждое из них, подлежит проверке и оценке суда. Однако судья Гогичаева не только не усомнилась в выводах экспертизы, но и, видимо, согласилась даже с таким нелепым утверждением эксперта Симакова, что оба водителя одинаково виноваты в аварии. Ведь в приговоре определена равная мера наказания и Прядко и Белову. Судью не смутило даже то, что столкновение произошло на той стороне проезжей части дороги, где водитель Белов пользовался преимущественным правом проезда, и следовательно, о равной степени ответственности не могло быть и речи. Много раз обращался белое в прокуратуру республики с просьбой о пересмотре дела и каждый раз получал отрицательные ответы. Когда же спустя год прокурор Индикееа увидел ошибку суда, нашлись люди, для которых «честь мундира» оказалась дороже объективной истины. Произошло то, что противоречит всему укладу нашей жизни, нашей коммунистической морали. Однако справедливость должна была восторжествовать, и она восторжествовала. По просьбе редакции журнала Прокуратура СССР, рассмотрев дело Белова, принесла протест Пленуму Верховного суда Киргизской ССР **а предмет отмены приговора народного суда И прекращения дела. Недавно Пленум Верховного суда Киргизии удовлетворил протест Прокуратуры СССР, не найдя в действиях Белова состава преступления. Григорий Петрович Белов освобожден. На этом можно было бы поставить точку. Однако мы еще раз 'Хотели бы вернуться к тому, с чего начали наш рассказ. В каждом судебном процессе от окончательного решения по делу зависит очень многое, и прежде всего — судьба человека. Общество и государство строго охраняют его право, свободу, честь, достоинство. И никому не дозволено их нарушать, бот почему тщательная проверка и выяснение всех материалов дела, правильная их оценка и безошибочное решение вопросов, связанных с преданием суду, являются святой обязанностью и следователя, и прокуратуры, и суда. Г. ЗИНГЕР, наш спец. корр.23