#•Г-fe-s4ek4?ngs4Рассказ До большака, где можно было рассчитывать на попутную машину, оставалось километров пять. Расстояние небольшое, но после дождя итти стало трудно. Ноги разъезжались в липкой грязи, с деревьев капало, промокшая одежда стесняла движения. Позади послышался шум мотора. Обернувшись, я увидел нагонявший меня грузовик. Поднял руку. — Д о города не подвезете? Дверца отворилась, и я торопливо влез в кабину. Повезло. Я с благодарностью взглянул на водителя и только тут заметил, что за рулем женщина. Мне был виден лишь ее профиль: тонкий прямой нос, слегка припухшие губы, выбившаяся из-под косынки на лоб прядь черных волос. Она включила передачу, и автомобиль плавно двинулся. Это была старая трехтонка, и хотя на обнаженных корнях машина вздрагивала всем корпусом и было слышно, как скрипят кабина и кузов, выглядела она явно моложе своих лет. Капот лоснился свежей краской, на крыльях не было следов пережитых невзгод, чувствовалось, что автомобиль не обходят вниманием. В глубокой колее машина кренилась то в одну, то в другую сторону, и я касался то дверцы кабины, то плеча соседки. — Как в шторм на море! Она впервые посмотрела на меня и улыбнулась: — Не знаю, плавать не приходилось. Держитесь крепче. Я наклонился вперед и прямо перед собой на щитке увидел четыре прыгающие в глазах буквы «Люба». Имя было выдавлено на совесть, глубокими прямыми буквами и, судя по всему, давно: поверх лежал не один слой краски. — Верно, влюблен был прежний хозяин, — я указал глазами на надпись. Она ничего не ответила. Решив, что мешаю своими разговорами, я замолчал и тоже сосредоточился на дороге. Минут через пятнадцать ее преградил застрявший «газик». Водитель, выйдя из-за машины, с минуту, будто выбрался из темноты, щурился, вглядываясь в нас. Потом, видимо, узнав, с кем имеет дело, виновато, но с явным облегчением улыбнулся. Отвечая на приветствие, моя попутчица по-мужски пожала своему неудачливому коллеге руку. — Давно стоишь?Виктор ЖУЛЕВ/— С час, пожалуй. — Шофер, совсем молодой парень, смущенно переступил с ноги на ногу и поправил повернутую козырьком назад кепку. — В Орлове, в сельпо еду, да вот... Она не то чтобы с укором, но осуждающе покачала головой: — 8 такую топь забрался. Нет бы краем объехать. Все думаешь, как поскорей проскочить. Себя не жаль, хотя бы машину пожалел, Они повозились минут десять, надевая цепи. А еще через десять минут наша машина, натужно урча v осторожно пятясь, извлекла «газик» из глубоких колдобин. Прощаясь, повеселевший шофер словно невзначай бросил: — Чуть не забыл, Любовь Тихона фронт, а в сорок третьем пришло новна! Дмитрий Яковлевич просил извещение. привет передать. Она левой рукой заправила под Она кивнула в ответ, но промолкосынку волосы и добавила: чала, Мы тронулись. — Звали его Николаем. — Третий месяц работает, — пояснила она, показав на удалявшийся Последние слова Люба произнесла «газик». — Молод еще. Ну да подпочти шепотом, и я заметил, как натореет. дрогнули ее губы. Глядя на небольшую руку, сжи— Давно это было. Так давно, что мавшую руль, я думал, как тяжепорой кажется, будто и не было ло, должно быть, приходится ей на вовсе, а лишь пригрезилось на раструдных сельских дорогах, и подкрасвете погожего дня. — Она задумалась горькая досада: ну почему она лась. работает на такой старой машине? — А вы давно машину водите? Неужели руководители автобазы не — С тех пор и вожу. Как ушел он могли женщине дать автомобиль пона фронт, я на курсы и за руль. новее? Поначалу тяжело было. Помню, з и ­ Наконец мы выбрались с проселка мой в дальнем рейсе мотор заглох. на шоссе. И стоило колесам почувстНочь. Ну, думаю, все: замерзну. Мавовать под собой надежную опору, шину еще плохо знала. Помощи как увереннее и ровнее заработал ждать неоткуда: автомобилей у нас мотор, а к его неутомимой басовив районе тогда оставалось — раз, той песне присоединились новые годва и обчелся. А мороз лютует. Сижу лоса. Это запел встречный ветер. в кабине и реву. Наревелась досыТрудно сказать, да вряд ли знал и та, да тут вспомнила, что вода в расам ветер, о чем была эта песня. диаторе может замерзнуть. Как об Возможно, он грустил об ушедшем этом подумала, даже жарко стало. лете и жаловался на осеннюю сы"Разложила костер. Тишина, тени прирость и одиночество... А может, хочудливые вокруг мечутся, а страх тел рассказать, какой он сильный и мой словно рукой сняло. Открыла с какой легкостью гонит облака? капот. Больше часа возилась. Как доНа лице моей спутницы появилась мой доехала, не помню... Но потом мягкая, задумчивая улыбка, будто, ничего, обвыкла. Предлагали мне нослушая песню встречного ветра, она вые машины, переводили на легковспомнила о чем-то сокровенном, вую, да я отказалась. Все удивляютушедшем и неповторимом. ся, как она долго служит. — Люба Любовь Тихоновна. Люба. Меня ласково провела рукой по рулю. — осенила догадка. И я удивляюсь, но чувствую: расстанусь с ней — и прощай моя шофер— Так это ваше имя? — кивнул ская профессия... я на щиток. Она даже не повернула голову, Теперь мне все стало ясно. И точно не расслышала вопроса. На вновь вспомнились страшные, жестоспуске машина прибавила скорость. кие годы войны. Двадцать с лишним Мимо прошумела встречная «Волга». лет прошло, а сколько еще на земле Когда яуже решил, что спутница ее видимых и невидимых следов! моя неразговорчива или ей надоели Сколько невосполнимых потерь, нечастые попутчики, она заговорила: забываемых утрат! А жизнь бежит и — Да, это мое имя. Он работал на бежит, как эта дорога под колесами, этой машине. В сорок первом ушел но на ней не остановишься, чтобы переждать ненастье, и не вернешь того, что уже осталось позади. Мы расстались в городе. И долго еще стоял я на дороге, глядя на удалявшуюся старенькую трехтонку. И казалось мне, что я слышу задумчиРисунки вую песню встречного ветра и поО. Новозонова нимаю ее слова.