Моя Нива

Когда я впервые, двенадцатилетним, сел за ее руль, это было абсолютное счастье – наш автопром прежде ничего подобного ни по дизайну, ни по назначению не делал. На ней же учился ездить и устроил первую «аварию»: двигаясь задним ходом, снес огромный мусорный бак.

В астраханских степях вдоль матушки Волги, куда мы ездили на рыбалку, Ниве не было равных в проходимости. С крутого берега на колхозный паром? Легко! Выдернуть засевшую машину? Нет проблем. Спинку заднего сиденья можно было чуть откинуть назад: разложил передние кресла – и вот какая-никакая, а постель.

Lada 4x4: есть ли жизнь после сорока?

Конечно, Нива не была идеальной ни по конструктиву, ни по сборочному качеству. Тесное заднее сиденье зажато колесными арками, багажник крохотный.

Мы соорудили самодельный прицеп, который весил как чугунный мост и поднимал столько же, – с продольной центральной трубой в качестве несущего элемента (привет грузовикам Tatra!) и мощными рессорами.

Мотор с рождения был слабым, таким и остался на десятилетия. С полной загрузкой да с прицепом Нива безбожно жрала бензин, поскольку двигатель практически всегда работал с предельной нагрузкой – на пологих затяжных подъемах приходилось переключаться с высшей четвертой на третью передачу, а то и на вторую. Чтобы в дальних перегонах реже стоять в очередях за бензином (вы же помните АЗС с перерывами на обед и злыми тетками в окошках?), переложили систему выпуска и разместили под задним свесом кузова дополнительный бензобак.

В самых уязвимых местах (передний фартук, пороги), которые обрабатывала «пескоструйка», кузов довольно быстро покрывался ржавчинками. Пришлось научиться работать с ортофосфорной кислотой. Вместо ненадежных игольчатых подшипников крестовин ставили фторопластовые втулки, а сами крестовины оборачивали брезентом, который затягивали хомутами, – чтобы грязь не набивалась. А когда выяснилось, что из-за некачественной термообработки распредвалы через 20 тысяч километров приказывают долго жить, пришлось обивать пороги фирменных СТО в надежде достать новые…

Будь здорова, Лада 4×4: легендарной Ниве исполнилось 40 лет

Даже имени своего Нива лишилась – во времена Владимира Каданникова. Но для меня она по-прежнему «старая Нива». Или просто Нива. Та самая – с еще родной эмблемой, высоким бортом багажника, «шестерочными» задними фонарями и непередаваемым запахом нового автомобиля.

И здесь по закону жанра я должен рассказать пару баек от ее создателей. Увы, не расскажу. С Петром Михайловичом Прусовым, который, будучи еще молодым инженером, с 1972 года руководил проектом ВАЗ‑2121 и фактически стал отцом Нивы, я не был близко знаком, а случайные короткие встречи не в счет. До юбилея своего главного детища он не дожил всего две недели… Даже старых фотографий дядькиной Нивы я не нашел – надо перерывать весь домашний архив. За неимением лучшего взял на пару дней нынешнюю конвейерную машину – она заметно посвежела, но по сути осталась той же.

Нива отмечает свое 40‑летие: первая серийная машина сошла с конвейера 5 апреля 1977 года. И я вспоминаю о старой доброй Ниве исключительно с теплотой – несмотря на все ее проблемы и болячки. Спасибо ей за то, что продержалась на конвейере столько лет, а сегодня вернула меня в то удивительное и казавшееся бесконечным время, когда деревья были большими.

И Прусову низкий поклон. За машину.