Российский завод Toyota: остров надежды

Российские автозаводы: нам есть что терять

Через дорогу от тойотовского завода – предприятие концерна General Motors. В начале апреля, уже после новостей об уходе марок Chevrolet и Opel из России, смотришь на него по-другому. Служебная стоянка практически пуста, зато площадка готовой продукции битком забита. Производство остановлено, дилеры распродают остатки, которых хватит, видимо, до конца года. Уныние.

А у японцев блеск в глазах и планов громадьё. К концу текущего года питерский завод «Тойоты» прирастет мощностями и будет способен выдавать 100 тысяч машин в год вместо нынешнего потенциала в 50 тысяч. При том что в 2014 году даже действующие мощности использовались не полностью – было собрано чуть больше 36 тысяч Camry. Секрет прост: в начале следующего года к Camry присоединится кроссовер RAV4, причем уже в рестайлинговой версии.

Почему именно RAV4? Японцы посмотрели на меня как на инопланетянина: «Это же наш бестселлер!». В самом деле, Camry, оставаясь бессменным лидером класса D, в объеме продаж в 2014 году уступила «рафику» – пусть скромные три с лишним тысячи штук, но всё же.

По состоянию на начало апреля завод Тойоты в Шушарах не останавливался и не планирует это делать, равно как и сокращать кого-либо из 1850 сотрудников, – хотя продажи автомобилей Toyota в первом квартале 2015 года сократились на 27,1% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Впрочем, на фоне проблем других компаний это еще сносно. Для сборки кроссовера RAV4 дополнительно наймут 800 рабочих. А через дорогу, на заводе GM, персонал увольняют практически полностью: 400 человек согласились на компенсацию в семь месячных окладов, еще семьсот надеются получить двенадцать зарплат. К слову, Toyota не планирует «подбирать» чужих. При строгих фирменных требованиях к качеству работы проще обучить людей с нуля, чем переучивать.

Седан локализовали первым потому, что любимцу чиновников нужно было сохранить право участвовать в государственных тендерах на правах «российского» автомобиля. RAV4 – выбор обычного покупателя, частника.

А на Дальнем Востоке Toyota собирает Land Cruiser Prado, который правит бал в сегменте больших вседорожников. Это главная составляющая успеха – переносить в Россию производство не всех машин подряд, а самых успешных. Скромные Corolla и Auris, затерявшиеся среди конкурентов, по этому критерию явно не проходят. А вот внушительные Highlander и Land Cruiser 200, думаю, есть смысл познакомить с российским конвейером.

Степень локализации питерского производства пока сравнительно невелика. При запуске в конце 2007 года российская доля в себестоимости Camry составляла лишь 10%, в 2011‑м она достигла 15%. В прошлом году в Шушарах открыли цеха штамповки внешних кузовных панелей и производства пластиковых деталей, а смежник «Тойоты» компания Boshoku начала здесь же выпускать сиденья и обшивку дверей – и степень локализации выросла до 30%.

В середине марта на заводе Toyota начали собирать Camry с новым двухлитровым мотором и шестиступенчатым автоматом. Японцы полагают, что эта версия привлечет более молодых покупателей, переросших седаны С‑класса. Доля двухлитровых версий в общем объеме продаж Camry должна составить около 20%.

Правда, локализация вовсе не главный показатель рыночного успеха, как иногда это представляют в прессе. Скажем, у автомобилей Chevrolet Cruze и Opel Astra, которые собирались на соседнем заводе, уровень локализации достигал 25% – но не помогло. Подозреваю, что GM подкосил нескромный рост цен при обвале рубля, в то время как некоторые конкуренты (и Toyota в их числе) предпочли затянуть пояса и поступиться частью прибыли.

Уверенности «Тойоты» в сложившихся обстоятельствах можно только позавидовать. А General Motors, надеюсь, учтет ошибки прошлого при возвращении. В том, что оно состоится, я не сомневаюсь.

Экскурсия

Toyota впервые пригласила журналистов на завод, работающий с конца 2007 года. Ничего сенсационного я не увидел, но отметил несколько нюансов, передающих характер предприятия