I—J арушая правила движения, • I под запрещающий знак на Киевскую площадь столицы неожиданно выскочило такси и тут же остановилось. Это заметил находившийся неподалеку инспектор ОРУД—ГАИ А. Мазуров. Инспектор приказал водителю отъехать к тротуару и подойти. Но шофер включил скорость. Стрелка спидометра показывала 90, когда такси вырвалось на Бережковскую набережную. Инспектор не дал нарушителю скрыться. Он остановил первую же машину и начал погоню. И когда такси было наконец задержано, выяснилось, что водитель Николай Степанов пьян. Конечно, Степанова разобидит это слово. «Всего одна рюмка! — скажет Степанов. — И к тому же никого не зада(.вил и машину не разбил...». Сколько таких оправданий приходится выслушивать каждый день работникам ОРУДГАИ! Шофер экспедиционной базы Академии наук СССР Константин Курашев, наверное, потерял счет своим клятвам не садиться за руль нетрезвым. Ему доверяется почетная работа в экспедициях, а он отличается главным образом по части «зеленого змия». Както в городе Грозном его вывели пьяным из кабины. В тот день Курашев слезно заверял работников ОРУД—ГАИ, что «больше не будет». И что же? Через месяц, уже в городе Чарджоу, он снова пьяным сел за руль и опять клялся, что больше не будет... Не хозяин своему слову и шофер автобазы Мосстроймеханизации Александр Благов. Райисполком вынужден был на три года лишить его прав водителя за управление автомобилем в нетрезвом состоянии.Снова «одна рюмка», и снова «ничего не случилось». Так же «на грани» держался автолюбитель из Москвы Ми ­ хаил Корченков. Не раз его предупреждали, что, садясь за руль, нельзя пить. Наконец он на личном опыте убедился в том, что это не просто слова: после очередной «рюмки» пьяный водитель врезался в автобус. В ОРУД—ГАИ Октябрьского района столицы мне довелось беседовать с майором Игорем Алексеевичем Кондратьевым и капитаном Дмитрием Тимофеевичем Бычковым, опытными офицерами милиции. Рассказывая о происшествиях последних месяцев, они вспоминают встречи с водителями, задержанными в нетрезвом состоянии. Часто водители просят: — Простите.., в последний раз выпил. Если лишите прав, уволят меня. Чем жить буду? — По-человечески жаль их,— говорит тов. Кондратьев. — На год, а то и на три квалифицированному шоферу придется идти в разнорабочие. Между прочим, при разборе происшествий руководство и профсоюзные организации автохозяйств часто напоминают нам, что у пьяного шофера, мол, семья, дети. Напоминают после происшествия, а об этом ведь следует говорить до того, как отобраны права, чтобы напоминание о рабочем долге, об ответственности перед коллективом и семьей, перед теми, кто ходит по улицам, было предостережением: не пей, если предстоит вести машину. Жизнь подтверждает, как глубоко прав тов. Кондратьев. Нет, нельзя быть добреньким к пьяницам, сколько бы они ни выпили за рулем — бутылку или «всего лишь» рюмку водки.Расскажу о трагическом случае, который произошел из-за такой вот «рюмки водки». Работал в автобазе при управлении благоустройства Кировского района Москвы Володя Сидорцов. Его любили в коллективе. И было за что. С честью отслужил он в Советской Армии, затем пришел сюда слесарем. Здесь учился на шофера и получил права. Здесь познакомился с диспетчером Зоей. Молодые люди полюбили друг друга и женились. Вечерами учились — Володя в девятом классе вечерней школы, Зоя — в институте. Энергии у Володи много — ему ведь было около двадцати четырех лет. В отпуск решили ехать вместе — на Кавказ. Брат Владимира, тоже шофер, взял напрокат «Москвич». И вот двое шоферов с женами начали путешествие. А спустя несколько дней в Лазаревском, близ Сочи, произошло несчастье. ...Оставив машину в кемпинге, Владимир, Зоя, Виктор и его жена вышли из столовой. Пешеходной дорожки в этом месте не было, и они шли по дороге. На автобусной остановке, где обычно замедляется движение транспорта, на них внезапно наскочил автобус... и понесся дальше, так и не остановившись. Зоя и жена Виктора получили ушибы, а Владимир был ранен смертельно. Через несколько часов он скончался. Ну, а виновник страшного преступления? Кто он? Бригадир-механик Лазаревского мехлесхоза Николай Мышкин за рулем автобуса оказался случайно. Пользуясь бесконтрольностью в лесхозе, он самовольно взял машину, поехал по личным делам, в пути напился. Как же вел себя Мышкин, когда преступление было совершено? Как трус. Он не остановил автобус, не оказал пострадавшим помощь, просто уехал домой, в поселок Солоники. Тяжки последствия этой «рюмки водки»: погиб замечательный молодой советский рабочий, шофер Володя Сидорцов. Глубоко потрясена Зоя, потерявшая любимого человека. Не передать словами горя матери. Но этим не ограничивается круг людей, в чей дом вошло несчастье. У Николая Мышкина большая семья. Трое детей, ждали четвертого. Он — кормилец, опора семьи и, говорят, был неплохим семьянином. Суд приговорил его к восьми годам лишения свободы с отбытием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима. Разве это наказание не падает и на плечи семьи? К сожалению, об этом начинают думать слишком поздно. Вот ив Лазаревском мехлесхозе во время суда старались как-то помочь подсудимому. Даже общественного защитника выделили. А следовало поднять голос общественности против плохой организации труда в коллективе, безответственности, отсутствия элементарного порядка. Тогда не было бы и трагического случая, о котором мы рассказали. Выставляя общественника-защитника, руководство мехлесхоза в данном случае пыталось защитить себя. Автомобиль — замечательное средство транспорта. Но в руках пьяного он становится причиной несчастий и горя. Поэтому нельзя допускать снисхождения к тем, кто пьяным садится за руль. Это и будет проявлением гуманности в самом прямом и точном смысле этого слова. М. ЛЬВОВ.31