НАРОДНОЙ ПОЛЬШЕ22 июля у польского народа большой праздник — день возрождения его родины. Этот день знаменует начало освобождения страны от фашистских захватчиков. Плечом к плечу сражались солдаты Советской Армии и Войска Польского. Вместе вступили на израненную землю. Двадцать лет народная Польша — в шеренге социалистических стран. Дружба с Советским Союзом, заложенная в грозные военные годы и окрепшая в дни мирного строительства, благотворно сказалась, на всех сторонах жизни польского народа. Прежде отсталая аграрная страна, Польша прочно встала на рельсы современной индустрии. Советские инженеры помогли своим друзьям наладить выпуск автомобилей «Варшава». Ныне на польских дорогахпольские автомобили, мотоциклы, мопеды десятков марок и моделей. Крепнет дружба между нашими спортсменами. Много раз стартовали польские мотогонщики в Уфе и Львове, Ленинграде и Минске, Таллине и Ригеповсюду они встречали самый теплый прием. С особой радостью рассказываем мы на этих страницах о достижениях польской автомобильной и мотоциклетной промышленности, о развитии авто- и мотоспорта.Дорогамиот из наших людей, кто побывал в народной Польше, наверное, не прошел мимо многочисленных памятников, воздвигнутых благодарным польским народом советским воинам, погибшим в боях за освобождение страны от гитлеровских захватчиков. Два монумента—один на площади города Седлец, другой в исторической деревне Куннерсдорф напротив Франкфурта-на-Одре — сооружены в память воинов 11-го танкового корпуса. На гранитных постаментах возвышаются те самые танки — наши замечательные «тридцатьчетверки», которые участвовали двадцать лет назад в боях с гитлеровскими ордами. Зимой и летом у подножия памятников венки, букеты цветов — знак искреннего уважения к памяти погибших. На мраморной плите имена танкистов: капитан Н. П. Колесников, старшие лейтенанты 6. Г.Кузнецов, Л. Г. Налбандян, И. И. Щепилов; старшины К. И. Драгун, С, Т. Потапенко; сержанты И. П. Старцев, И. Муфтакаков, П. П. Сеидов, Н. В. Малахов, В. И. Шлык, С. И. Бромберг, П. К. Яровой... В моей памяти эти монументы и 'начертанные «а «их имена воскрешают боевые эпизоды, события, встречи с польским населением, воинами созданного в тоды войны Войска Польского. ...Раннее утро 22 июля 1944 года. В ясном, почти синем небе раздаются раскаты орудийной канонады, стремительно проносятся на запад наши истребители. Среди камней и железа, оглушая ревом моторов, громыхая гусеницами, двигаются танки, самоходные орудия, автомобили, груженные боеприпасами. На броне и бортах машин острые и четкие, как приказ, белеют буквы: «На Варшаву!», «На Берлин!», «На Седлец!». Примостившись у стены полуразрушенного дома на окраине польского города Парчев, которым только что овладели наши танкисты, вручаю молодым воинам комсомольские билеты (в то время я был комсомольским работником). Передо мной листки заявлений, решения ротных, батальонных организаций. Собрания тогда были короткими, заявления 'немногословными: «В бой идти 'хочу членом Ленинского комсомола». «Если не вернусь, считайте, что воевал и погиб комсомольцем»... Вот совсем рядом около дома 'развернулась «самоходка». Заглушив мотор, из нее выскочил механик-водитель Василий Петренко. От 'запыленной тужурки исходит запах бензина, жженой резины. На голове воина белый бинт с выступившими пятнами крови. В комсомол его приняли перед самым наступлением еще на той стороне Западного Буге, в лесу около местечка Мацеюв. Вручая билет, спрашиваю у Петренко, каким образом его ранило. — Пустяки, мелкая 'царапина, — отвечает он. А ребята, окружившие нас, уточняют: — Было так, товарищ старший лейтенант. Около восьми часов вечера по дороге на Парчев показалась колонна немецких танков и автомобилей. Гитлеровцы, наверно, не ожидали нашего появления, поэтому и шли в колонке. Подпустив их 'на расстояние прямой наводки, наши самоходки открыли огонь. Головной танк запылал. Остальныебратствамашины развернулись и стали бить то нас. Пришлось уйти в укрытие. Тут Петренко первым заметил, как справа из-за деревьев открыло 'огонь фашистское противотанковое орудие. Снаряды цели шока не достигли, но на нервы действовали. Получив разрешение командира, Петренко развернул свою машину, маневрируя, зашел в тыл вражеского расчета и гусеницами смял его. Но перед этим минуты за две по «самоходке» ударил снаряд. Осколком от него и ранило Василия. Вот таким-то молодцам яи вручал комсомольские билеты. Вслед за Петренко шли М. Тришкин, Н. Пискунов, И. Базай, А. Андреев. На следующий день, когда наши части, стремительно двигаясь на запад от Парчева, вели бой за город Радзынь, мне пришлось быть 'свидетелем событий, оставшихся в памяти на всю жизнь, В лесочке близ хутора «а подступах « городу к нам пришел старик поляк. На груди его был Георгиевский крест. Он рассказал, что награду заслужил в империалистическую войну, сражаясь за Россию. —- Рука у меня еще крепкая, глаз зоркий. Чем могу помочь вам? — спросил поляк. Он взялся обходными путями провести танковую роту через лес в тьгл врага. И провел, Наши танки как снег на голову обрушились на фашистов. В Невенглоще к командиру танкового батальона подошла немолодая женщина — Марианна Тубецкая. Жестом она показала па сад где в засаде было орудие. Орудие немедленно было ликвидировано. Танковый взвод 36-й бригады, двигавшийся во главе танкового батальона к городу Лукув, в одном из боев сопровождал 15-летний сын местного кузнеца Бронислав Ковчук. Мальчик, знавший здесь каждый" кустик, каждую тропинку, сидя на броне головной машины, показывал дорогу в тыл врага. Его ранило осколком мины. Когда танкисты пытались сдать мальчика санитарам, он категорически 'отказался покинуть танк. Могучие, как очистительная гроза, советские войска победно двигались вперед. Теперь уже 'никакая сила не могла остановить их. Угнетенные фашизмом трудящиеся Польши встречали их приближение, как 'окутанный мраком мир встречает долгожданный восход солнца.' На окраине города Седлец наши танкисты застали трогательную сцену: старик поляк, окруженный женщинами и детьми, 'писал цветным ученическим карандашом на белой фанере, писал волнуясь, роняя на фанеру скупые слезы, путая русские буквы с латинскими: «Здравствуй, русский брат, жолнер». И все, кто был с молчаливым стариком в соломенной шляп е , — босоногие ребятишки, женщины с ветками спелых черешен—вышли нам навстречу, «еея впереди фанеру с красной строкой. В ночь перед наступлением на Седлец к командному пункту корпуса подкатил броневик. Из него вышли двое военных в польской форме. — Из политотдела 1-й Польской армии,—представились они. Завязалась беседа. Польские товарищи рассказали, чтоТ16