Как я пассажировал

- Ну все, - ткнулся я в загородную ледяную обочину. - Теперь твой праздник! Сделай мне красиво ехать!

- Ой, может в другой раз? А то скоро стемнеет... - заскулила Светка. Но я уже топтался у правого сиденья, выгоняя ее за руль. Ага! Столько нервов и мечтаний - и шоб я вот сейчас это и не попробовал? Жаль, пива в дорогу не успел купить.

Села-таки! Для начала заставил ее попробовать все передачи повтыкать. Тут у Светки случился первый момент истины.

- Оно что - не работает? - даже отшатнулась она от рычага КП.

- Это почему же? - не понял я.

- Как-то очень легко включается. В «девятке», на которой я училась, очень сильно нужно было...

- Не надо сильно! Я тебя умоляю... Можешь даже двумя пальцами, а то ты сейчас рычаг погнешь!

Сиденье подогнали, руль тоже (пришлось все подавать вперед к педалям. Не очень длинная она у меня. Жена-то...) Завела даже быстрей, чем я успел про это сказать.

- А что с рулем? - опять испуганно скошенные глаза.

- Где? - настала моя очередь пугаться.

- Ну крутится... легко, будто открутился...

- Никто не открутился! Это гидроусилитель... поехали, да?

Поехали... Тронулась неожиданно мягко и уверенно, выцарапавшись с ледяной обочины. Гордо подоткнула вторую передачу и, поерзав, развалилась в кресле.

- Ну? - Уставился я на нее после минуты езды все на той же второй.

- Что "ну"? Гляди, как классно едем!

- Так давай третью и четвертую! Я уже молчу про пятую...

- Зачем? Я почти всегда на второй ездила, когда училась. Тогда такой снег был и лед...

Она поднялась-таки до четвертой, но делая при этом такие мощные и резкие выпады рукой, что этой энергии хватило бы на бросок утюга метров на 10 вперед или назад. Но постепенно здравый смысл движений победил! Все более осваиваясь, Светка принялась рассуждать о том, как ей было плохо ездить на «девятке» и как теперь жизнь удалась... И что правильно сделала, отказавшись попробовать нашу машину до экзамена в ГАИ. «На «девятке» я потом даже не тронулась бы...»

Ситуация в салоне разрядилась настолько, что даже наш малый, который испуганно притих сзади, начал подавать голос и выпустил из судорожных объятий свою любимую крысу.

Тем временем коварно стемнело, упал мороз, мокрая дорога заледенела и стала хищно блестеть в свете встречных фар... Ко всем природным казусам добавился морозный туман, покрыв придорожные деревья инеем. Но машина, ведомая женской неопытной рукой, шла на удивление ровно и точно. Несмотря на то, что у меня широкие летние шины, а машина легкая и загрузка слабая: Светка худенькая, малый на заднем сиденье еще худее. Вот только я и крыса слегка толсты...

Вскоре дорога привела нас к повороту на село. Тормозили медленно и выверенно, как на глиссаде при посадке «Боинга». Еще издали я увидел, что этот поворот-съезд весь изо льда. Он блестел ужасом возможной беды! Тем страшнее, что сразу за ним - замерзший пруд... Представляете, как меня затрясло? Но не успел я сформулировать подходящие к случаю рекомендации, как Светка, грамотно сбавив скорость, лихо зашла в поворот, даже легонько прибавив газу. Вот он - передний привод! Уже который раз умиляюсь этой вещи. И щас буду еще больше... Ибо то, что называется «дорогой к селу», оказалось отлично отполированным ледяным зеркалом между полуметровыми сугробами. И вся эта радость была не равнинна, а холмисто крута. Уже позже я понял причину такой накатанности: это селяне ездят на лошадях, запряженных в огромные сани. Они превращают дорогу в царство льда и нервов.

А Светке - плевать! Машина идет как по рельсам. Чтоб я сдох, не вру! Только один раз чуть-чуть повело вправо, но жена инстинктивно сработала рулем и газом. Я впервые был на такой дороге в переднеприводной. С задним приводом на этом месте кидало... ой как кидало!!! Как раз за нами ехала «шестерка», виляя «попой».

А потом был самый крутой спуск... Ледяной желоб - лихо вниз. У местных это называется «Глыбокый Яр». И тут я чувствую: Светка хочет тормозить... и уже убирает ногу с газа... Крик поднялся страшный!

- Какой тормозить! - кричу я. - Держи газ как есть и ша! А то сразу зад вперед вынесет!

- Так быстро же летим! А внизу поворот!

- Поздно тормозить! Держи как идет... А то будет как четыре года назад!!

Конец спуска украшал поворот. В него мы влетели на довольно наглой скорости. Светка по моему воплю дала газу и, поймав проскальзывание ведущих колес, ровно и аккуратно пошла в гору. Опять ни разу не кинуло. Хвала пиплу, придумавшему передний привод! Как только мы поднялись чуть вверх, я оглянулся - как там «шестерка», что старалась не отставать... Увы. Она стояла поперек дороги, светя из сугроба одной фарой... Я не видел, что там было (честно! - а ведь мог бы придумать). Я даже скомандовал Светке притормозить, чтобы толком оглянуться, но «шестерка» быстро выбралась и завиляла на подъем...

Дальше стало ровнее. Я даже перестал потеть... и залюбовался заиндевелыми березами, ажурной аркой смыкающимися над дорогой. Расслабился так, что на вопрос «как мне сюда заворачивать?» только сонно махнул рукой - «ласково...и направо...»

Но рано... рано было расслабляться! Нет, в повороте ее не кинуло и не занесло... Но она все-таки привыкла к более тугому рулю «девятки» и, перекрутив фордовский ГУР, красиво вогнала нас в сугроб справа от поворота. Машина смачно, но мягко, как во сне, шмякнулась всем брюхом в нежный сельский снег.

- Ну вот и приехали! - почему-то радостно и облегченно выдохнула Светка. В принципе до места было метров 7-8...

Попытки тронуться оказались смешными и бесперспективными. Колеса весело, но бесполезно вертелись. Я еле выбрался из машины и, поскользнувшись на льду перед бампером, сделал то же, что и машина, - гулко растянулся в сугробе. Пока соображал да проверял, цела ли мобилка, из ворот вышла перепуганная сестра Светки. И что она видит? Возле хаты накребень в сугробе лежит машина, а перед ней валяется и роется в карманах какой-то фраер...

«Ой, шо цэ робыться?!!» - очень романтично зазвенело в тиши заиндевелой украинской ночи. Стало весело, душу согрела перспектива питья самогона и прочей ядреной еды...

Форд, как выяснилось, не пострадал, зато в сугробе смотрелся очень фотогенично. Машину мы со родычами выпихали и загнали во двор. А потом была прелестная сытая пьянка.

На следующий день Светка так лихо приехала назад домой, что даже написать нечего...